17.12.2014 20:40 Евгения Глушакова
В Бердском городском суде завершился допрос депутата-бизнесмена Александра Илющенко, у которого, по его словам, глава Бердска коммунист Илья Потапов вымогал взятку за предоставление земельных участков. Однако последние показания касательно обстоятельстсв «мздоимства» вызвали недоумение не только у стороны защиты, но и, видимо, у гособвинителя.
Как Александр Илющенко сообщал ранее о том, что якобы глава Бердска коммунист Илья Потапов требует за предоставление земельных участков определенную сумму денег, он узнал со слов своего заместителя по фирме «Сибинвестстирой» Кирилла Новокшанова, которому, было поручено подготовить соответствующие документы в городскую администрацию и отслеживать их дальнейшую судьбу. Узнав от заместителя о «необходимости расстаться с деньгами», Александр Илющенко, как он сообщил в рамках допроса на судебном заседании, решил выяснить точнее условия предоставления участков, для чего встретился, опять же, по его словам, с бывшим заместителем главы города Владимиром Мухамедовым. Сторона защиты не могла не заинтересоваться вопросом, каким образом Владимир Мухамедов мог быть причастен к заявлению о выделении участка, поскольку на момент указанной свидетелем даты встречи в администрации не работал уже длительное время. Так или иначе, согласно показаниям свидетеля, встреча состоялась. А вот, о чем шла речь.
Фрагмент расшифровки аудиозаписи допроса свидетеля (вопросы задает адвокат Ильи Потапова Александр Иноядов).
– Каким образом Вам стали известны, по Вашим словам, истинные цели Потапова — получение взятки?
– Состоялась встреча с Мухамедовым, на которой он достаточно подробно разложил инструкцию по поводу того, как должен вести себя предприниматель при получении участка. До этого необходимость дать взятку Потапову была озвучена Новокшановым. А на встрече 5 марта стало абсолютно понятно, что все дальнейшие действия делаются для того, чтобы взять взятку.
– Из общения с Потаповым следовало ли о факте вымогательство взятки?
– Мои умозаключения основаны на встрече с Потаповым лично. Еще раз в личной беседе уточнил у Потапова и выяснил для себя, что разговор между Мухамедовым и Новокшановым, в котором были озвучены цифры взятки, имел место быть. В личной беседе я удостоверился в этом и, понимая всю ответственность данного вопроса, я обратился в правоохранительные органы.
После этого началось, как в известной пословице: дальше в лес — больше дров. Участники процесса обратили внимание, что согласно данным ранее показаням, Александр Илющенко встретился вначале с Владимиром Мухамедовым, потом с Ильей Потаповым, однако впоследствии в показаниях того же свидетеля эти встречи хронологически поменялись. Изрядно растерявшийся после вопроса, чем такая смена хронологии событий вызвана, свидетель «вспомнил» еще об одной встрече с главой Бердска состоявшейся еще раньше, в январе, о чем свидетель, согласно показаниям на суде, и заявил в правоохранительные органы. При этом главная особенность январской встречи в том, что о ней не только представители защиты, но и гособвинитель узнали только в рамках судебного допроса — ни в своем заявлении в правоохранительные органы, ни на допросах следствию Александр Илющенко о ней не упоминал вообще, как и не предоставил хоть какие-то факты, ее подтверждающие. Вот еще один фрагмент допроса (вопросы задает подсудимый эксзамглавы Бердска Владимир Мухамедов).
– Только что Вы сказали, что встретились вначале со мной, потом с Потаповым, до этого – наоборот. Откуда противоречия в показаниях?
– Я сказал однозначно, что обратился в правоохранительные органы до встречи с Вами, потому встреча была зафиксирована правоохранительными органами. Я ни одну встречу не фиксировал.
– Тогда почему противоречия?
– Ваш разговор с Новокшановым, где Вы говорили о взятке. Этот разговор состоялся после нашей общей встречи, на которой Потапов озвучил, что этим вопросом занимаются Мухамедов и Новокшанов.
После этого свидетель на протяжении еще длительного времени путался в хронологии встреч, пока не вспомнил о таинственной январской, после которой и обратился в правоохранительные органы.
Еще один фрагмент записи допроса (вопросы задает Владимир Мухамедов).
– Встреча состоялась до или после совещания в городской администрации (совещания, на котором как раз и рассматривались заявления по выделению участков – ред.)
– Не могу совместить эти два мероприятия. Я вообще не помню эти совещания.
– Что произошло раньше по хронологии: совещание в администрации или встреча с Потаповым, где он, по Вашим словам, полунамеками говорил о взятке?
– Я не помню хронологию.
– О встрече с Потаповым в январе Вы сообщили правоохранительным органам?
– Да.
– Ни в одном оперативном документе, ни в Вашем заявлении, ни в документах оперативно-розыскных мероприятий не сказано о данной встрече. Почему она в Вашем заявлении не содержится, если Вы сообщали о ней правоохранительным органам?
– В правоохранительные органы я пошел тогда, когда был совершенно убежден, что речь идет о взятке. Я устно сообщал обо всех переговорах на тот момент.
– В устном порядке?
– Когда обратился с устным заявлением, его никак не фиксировали. Фиксация ориентировочно была подключена в конце февраля.
– О какой оперативно-розыскной работе Вы тогда говорите с момента встречи меня и Вас? Кто ее конкретно вел — Вы, оперативные сотрудники?
– В феврале 2013 я обратился в правоохранительные органы с устным заявлением. Регламент обращения разрабатывали оперативные сотрудники. С момента обращения я не имею данных, какую работу они проводили.
Что же касается непосредственно вымогательства взятки, то, как признал сам свидетель, напрямую разговора о ней и не было, а были якобы какие-то намеки и полунамеки, из которых Александр Илющенко уже и сделал свои выводы и умозаключения, они-то и легли в основу позиции следствия и поддержавшей его стороны обвинения.
А вот представителю обвинения Ольге Сидоровой, и это было заметно, весьма не комфортно было выслушивать показания свидетеля обвинения, который то «кивает» на своего заместителя, то путается в хронологии событий, то старается собственные выводы и заключения представить как какой-то свершившейся факт. Гособвинитель заметно нервничала, в итоге «сорвавшись» на присутствующих в зале суда журналистах, по ее мнению, слишком шумно выполнявших свою работу. И ее настроение позволило сторонникам подсудимых сделать уже свой вывод: главный свидетель обвинения на глазах разваливает позицию самого обвинения.
