27.03.2009 01:57
Сегодня в разговор о судьбе российской деревни вступает депутат Государственной Думы, Герой Социалистического Труда, бывший губернатор Тульской области Василий Стародубцев.
- Василий Александрович, ваши близкие и вы лично немало незаслуженно пострадали при советской власти. Но вы остаётесь её сторонником… Почему?
— Односложно не ответить. Надо знать, в какую яму ныне опущен сельский народ. Разве это жизнь? Сверху твердят о каких-то небывалых инвестициях в сельское хозяйство, о каких-то сверхдостижениях. А где эти успехи? В чём проявляются? Одни слова и слова.
- Помнится, вы утверждали, что Россия способна прокормить весь мир… Не пустое ли то было бахвальство, если она и себя-то держит впроголодь?
— Я и сейчас говорю, что наша страна сказочно богата. Возможности её безграничны.
- Но при советской власти с продовольствием, пожалуй, ещё хуже было. Помните загадку? Из Москвы в Одессу вылетел самолёт с колбасой. Спрашивается: когда самолёт прилетит в Одессу? Ответ: никогда! Его собьют над Тулой. Коммунисты тоже не могли накормить народ.
— В Советском Союзе, худо ли бедно, основных продуктов питания хватало. И мы были здоровыми людьми. А теперь? В разы сократилось число крупного рогатого скота. Овец. Свиней и птицы. В Тамбовской области, например, от 320 тысяч дойных коров сохранилось 10 тысяч. Та же картина и по другим регионам страны. Ладно. Не будем плакать по рогам и копытам. Будем рыдать по здоровью нации. Загляните в военкоматы — молодые люди идут служить, буквально как дистрофики! Их ещё дополнительно подкормить, довести до кондиции надо, и только тогда они смогут быть пригодны к труду и обороне.
Производство белков животного происхождения, от которых прежде всего зависит здоровье человека, сократилось в два-три раза. Да, теперь прилавки вроде бы ломятся от изобилия. Но есть показатель, от которого не спрятаться, — показатель потребления продуктов питания на душу населения. На прилавках богато, а на столе россиян скудно. В советскую пору чаще бывало наоборот — на прилавках шаром покати, зато холодильник домашний набит до отказа. Вот и судите сами, что хуже и что лучше…
- Холодильники тоже не у всех ломились…
— Но по объёму производства и потребления молока мы занимали первое место в мире, следом шла Германия… По яйцу тоже были в лидерах. Даже Америка от нас отставала. По рыбе нам соперницей была лишь Япония… А теперь всё наше рухнуло. Нынешнее «изобилие» на прилавке держится исключительно за счёт импорта. За рубежом, вплоть до Израиля и Египта, закупаем даже картошку. Докатились, как говорится. При этом тысячи и тысячи гектаров пахотной земли у нас зарастают бурьяном.
Я с раннего детства, пока отец воевал на фронте, ходил за плугом. И знаю не из книг: если к земле по-хозяйски, она накормит. Но за последние годы треть пашни, а это под 40 миллионов гектаров, вышла из оборота. В десятки раз сократился выпуск сельхозмашин. Минеральные удобрения мы вывозим за рубеж, а плодородие наших почв падает. Распоследним надо быть «реформатором» и злейшим врагом своего народа, чтобы допустить такую беду на родную землю. При советской власти не сказать, что жилось легко. И колхозы нищие бывали. Проблем хватало. Но была и надёжность.
- Надёжность, при которой ваших братьев ни за что ни про что в тюремную камеру упекли!
— Я о другой надёжности сейчас говорю. Европа, Америка, Юго-Восточная Азия, Китай — любое уважающее себя государство бережёт и лелеет собственное сельское производство. Страны ЕЭС ежегодно выделяют на развитие агропромышленного комплекса до 40 процентов национального дохода. Не скупятся и бывшие наши союзные республики. Казахстан выделяет 18 процентов. Азербайджан — 25, Белоруссия — 20. Не скупердяйствуют и США с Канадой — свыше 40 процентов предоставляют. А Япония и Скандинавия аж 70! И только мы, вроде бы великая держава, имея супермиллиарды в Стабфонде, вымучивали на развитие АПК жалкие полтора процента. Радуйся и веселись, деревенька убогая! Вот тебе три рубля на расходы и ни в чём себе не отказывай.
Жан Жак Руссо лет триста назад говорил: «Единственное средство удержать государство в состоянии независимости от кого-либо — сельское хозяйство! Обладайте вы хоть всеми богатствами мира, если вам нечем питаться, вы зависимы от других. Торговля создаёт богатство, но сельское хозяйство обеспечивает свободу!» Прислушались бы наши мудрецы кремлёвские!
В 1989 году Рейган прислал на имя Горбачёва бумагу. Я был тогда председателем Крестьянского союза СССР и читал ту бумагу. И волосы у меня встали дыбом — Рейган открытым текстом требовал сократить поголовье скота в Советском Союзе. То были годы всяческих переговоров о сокращении запасов ядерного оружия, боеголовок и ракет стратегического назначения. С вооружением — ясно. Но когда я прочитал, что надо сокращать поголовье скота, я понял, что в Белом доме хорошо понимают: ракеты ракетами, а пока наш народ обеспечен собственным продовольствием, его не тронешь. Крестьянин — опора государства. И только если ослабить, обескоровить мужика — обескровится и государство. Горько осознавать, что нас как малых детей обвели вокруг пальца. И фактически обескровили.
- Василий Александрович, не будем искать мировой заговор против России. Вернёмся к нашему сельскому хозяйству. Там действительно катастрофа. И как говорят зубоскалы: не хватит хламу засыпать эту яму. Какие, на ваш взгляд, есть рычаги, чтобы исправлять положение? Или опять возвращаться к колхозам, которые давно лопнули как мыльные пузыри?
— За всех не отвечаю. 33 года я был председателем колхоза имени Ленина. И это был уж никак не мыльный пузырь. Колхозники имели квартиры не хуже городских. Для ребятишек были ясли и детский сад. Для детей и взрослых — плавательный бассейн. Дворец культуры. Школа. Зубной кабинет. Баня-сауна. Профилакторий. Ветераны войны и труда получали пенсию от государства и от колхоза. Причём колхозная пенсия превышала государственную. А за детский сад, квартиру и коммунальные услуги колхозники не платили ни копейки. Мы даже восстановили разрушенную церковь. У нас на клумбах в посёлке розы цвели…
- Вы рисуете прямо-таки райскую жизнь. А рядом с вашим колхозом, в соседнем Венёвском районе, деревня уже умирала. Пахать, сеять, убирать урожай там и при советской власти было некому. Туда на сельхозработы в порядке шефской помощи пригоняли шахтёров и химиков из города Новомосковска… И большая часть остальной России была как Венёвский район.
Русская деревня никогда богатой не бывала. А уж когда запрягли в колхозную телегу!.. Сельского жителя даже лишили паспорта, чтобы не утёк, не сбежал от такой счастливой жизни. Но правдами и неправдами молодёжь находила способ бросить колхозное «счастье», чтобы уехать в город. Тысячи и тысячи сёл и деревень на веки веков исчезли с лица земли. Какие колхозы могут их теперь воскресить? А образцово-показательные «маяки», как ваш колхоз имени Ленина или совхоз «Заря коммунизма» на станции Барыбино под Москвой, — это были обыкновенные по той поре «маяки» на государственной подпитке.
— Неправда! Люди у нас работали как черти. И день, и ночь.. Мы держались на собственных мозолях. Всё было прибыльно! Рентабельность за сто процентов! Кроме того, мы держали свои бригады на кирпичных заводах под Москвой и Питером. Держали бригаду лесорубов под Архангельском на лесозаготовке. Пшеницу мы продавали по 120 рублей за тонну. А бензин и дизтопливо брали по 60 рублей. Это теперь реформаторы сделали ровно всё наоборот. Раньше за тонну зерна мы могли купить две тонны горючего. Теперь, чтобы купить тонну дизельного топлива, надо отдать 7-8 тонн пшеницы.
- Молва тем не менее утверждает, что подсыпали вам всё-таки золотого песочку в колхозную кассу?
— Неправда. Я не обманываю. И никогда никого не обманывал. У меня это отцовская школа. Моя совесть чиста.
- Но вернёмся в день сегодняшний. Есть всё-таки рычаги, способные перевернуть ситуацию на селе?
— Необходимо в первую очередь менять ценовую политику. Пока существует дикий диспаритет цен, деревню с колен не поднять. Государство просто обязано регулировать цены и всеми доступными методами защищать сельские интересы. К сожалению, вместо того чтобы укреплять деревню, её обдирают как липку. Иначе чем объяснить несусветные парадоксы — дизельное топливо, вывозимое из России, имеет за рубежом цену в два-три раза меньшую, чем внутри России. Минеральные удобрения наши производители иностранным фермерам продают дешевле, чем своим!
- Горькие жалобы на судьбу деревни раздаются сколько уже лет… А к лучшему ничего не меняется.
— Надо шире взглянуть. Страдает не только сельское хозяйство. Армия. Здравоохранение. Народное образование. Наука. Идёт тотальное уничтожение всего, что создавалось трудом многих поколений. Словно выполняется чьё-то задание.
- Опять вы ищете мировой заговор! Лучше другое скажите: почему коммунисты, если они за народ, на последних выборах в Государственную Думу получили лишь 14 процентов голосов избирателей?
— Народ сбит с толку! А правдивой информации не получает, потому что доступ на радио и телевидение для нас, коммунистов, фактически перекрыт. Что ж удивляться, что в Думе нас меньшинство? Но всё до поры. Рано ли поздно народ прозреет. Нынешний кризис тем более отрезвит. Проблем накопилось море. Я не призываю на баррикады. Но как только большинство народа осознает, что с ним делают и во имя чего, тогда… как у каждого народа перед катастрофой, появится мужество голосовать не за «этих», а за тех, кто сегодня борется за его спасение. Всё очевидно и ясно. Вот и всё! А пока за державу обидно.
Беседу вёл Сергей МАКАРОВ
ОТ РЕДАКЦИИ: Промежуток
Есть очевидное, неоспоримое сходство между тем, что переживало российское село в начале ХХ века, во времена «столыпинских реформ», и событиями конца ХХ века, когда постсоветское государство освобождало село и его жителей от «колхозного гнёта».
Оба раза аграрный вопрос решался во многом путём грубого принуждения.
Один из политических союзников Столыпина прямо утверждал: «Мы стоим за решение принудительное, насильственное, навязанное». При этом всячески игнорировались особенности крестьянской жизни. А ведь один из её знатоков Алексей Пешехонов замечал тогда же: «Крестьянство не может расколоться на различно эволюционирующие классы, так как ему присуще особое органическое свойство, постоянное тяготение к одному, среднему семейному и хозяйственному уровню». Большинство крестьян тогда держались за привычную общину, откуда их выкуривали угрозами, арестами, ссылкой и казацкими нагайками.
С колхозами расставались с той же решимостью. Не слишком задумываясь о том, что для многих колхозников это был уже привычный и единственно знакомый строй жизни. У них не было ни желания, ни возможности моментально переродиться в фермеров и частных производителей. Получив земельный пай, эти люди просто не знали, что с ним делать. И хорошо ещё, если им удавалось вновь объединиться под началом знакомого председателя, агронома или зоотехника. Многие земли сразу попали в руки спекулянтов и перекупщиков.
Высокомерное насилие — вот что губит все властные замыслы о переустройстве села. Желание перезапустить сельское хозяйство, поставить его на новые рельсы, не считаясь с настроениями и возможностями живущих на селе людей. Нежелание понять, что деревня — особый мир, с правилами, особенностями и даже предрассудками которого нельзя не считаться. Иначе его можно только загубить.
Крестьяне должны сами решать, как им жить и трудиться. Дело государства — помогать им, защищая от напора лихих администраторов, спекулянтов и перекупщиков. Защищать всех — и фермеров, и тех, кто работает в совместных хозяйствах. Защищать, не деля на своих и чужих, прогрессивных и отсталых. Потому что, защищая село, не давая ему погибнуть, мы защищаем себя.
Сегодня российское село пребывает в некотором промежуточном состоянии. Куда оно двинется? Это вопрос нашей национальной безопасности. Поэтому разговор в рубрике «Земля и доля» будет продолжен.
Пресс-служба фаркции КПРФ
