15.04.2013 23:45 Иван Стагис
14 апреля в Венесуэле состоялись президентские выборы, к которым было приковано пристальное внимание мировой общественности. В избирательном бюллетене — две фамилии, два кандидата, представлявших совершенно противоположные позиции по поводу судьбы страны, которая при предыдущем руководителе — Уго Чавесе — стала примером не только для Латинской Америки, но и для всего мира.
Сложно было бы подобрать более разных по происхождению, жизненному опыту и взглядам соперников: вице-президента республики Николаса Мадуро и губернатора штата Миранда Энрике Каприлеса. Мадуро — это, конечно, человек «призыва Чавеса». Бывший водитель автобуса, активист профсоюзного движения 80-90-х годов, времени, когда Венесуэла переживала кризис, аналогичный российскому тех же 90-х годов, он без колебаний поддержал Чавеса, призвавшего к объединению всех левых и патриотических сил страны, являлся одним из основных организаторов Движения за пятую республику — своего рода «партии Чавеса». Мадуро так и не получил высшего образования — для большинства населения Венесуэлы того времени возможность учиться в университете была непозволительной роскошью.
Лидер либеральной оппозиции Энрике Каприлес — выходец из богатой семьи, контролирующей значительный сегмент венесуэльских СМИ, занимающейся операциями в сфере недвижимости и финансовыми услугами. С 2008-го года – губернатор штата Миранда, богатого запасами нефти. Именно нефтеносные штаты являются центром притяжения либеральной оппозиции, протестуя против активной траты «их» нефтедолларов на социальную политику. Каприлес в своей предвыборной кампании активно спекулировал на проблеме распределения доходов, что позволило ему получить губернаторский пост. В 2012-м году он был выдвинут оппозицией в качестве кандидата на пост президента Венесуэлы, но проиграл Уго Чавесу, набрав, однако, более 40 % голосов избирателей.
Несмотря на то, что западные СМИ уже давно включили Венесуэлу в число стран с диктаторскими режимами, президентские выборы в боливарианской республике легко доказывают, что это не так. Чавес пришёл к власти, победив на демократических выборах, и никогда не проводил репрессий в отношении своих соперников (случай редкий для Латинской Америки, помнящей Пиночета и Стресснера), зная, что более половины населения страны поддерживают его курс. Вот и на выборах 14 апреля его преемник Николас Мадуро получил 50,76 % голосов избирателей, в то время как Каприлес — 49,24%.
Столь малый разрыв, впрочем, обычный для лобового столкновения кандидатов на свободных выборах, стал причиной того, что Каприлес уже объявил, что не признаёт итоги выборов. Как показывает опыт последних лет, такая ситуация обычно является поводом для «оранжевой революции» и конечного установления проамериканского режима (надо отметить, что США остаются основными импортерами венесуэльской нефти и им была бы выгодна такая ситуация). В этой ситуации остаётся только пожелать избранному президенту Венесуэлы не сворачивать с пути строительства социализма XXI века и быть таким же решительным, как и его без преувеличения легендарный предшественник — Уго Чавес.
