14.07.2011 15:06 Григорий Паршиков
О проблемах села и государственной политике в отрасли сельского хозяйства наш корреспондент побеседовал с депутатом фракции КПРФ Купинского районного Совета Николаем Лещенко.
– Николай Михайлович, вы сами долгое время работаете в сфере сельхозпроизводства, как сегодня можно оценить положение в этой отрасли на примере Купинского района?
– Сегодня нужно признать, что 50% сельского хозяйства в районе похоронено. Прежде всего, речь идет о животноводстве. Полеводство еще как-то выживает, но до советских времен очень далеко. Сегодня к управлению землями бывших колхозов и совхозов пришел и продолжает приходить частный собственник. И зачастую руководителями хозяйств становятся люди, далекие от села, не специалисты, а временщики. Судя по их работе, им кажется, что нужно успеть сегодня урвать кусок для себя, а земля — она и дальше будет давать доход и обеспечивать собственникам обогащение. Порой поражаешься уровню непонимания этих людей: если речь заходит о животноводстве, то у них в плане взять 100 коров в этом году, а в следующем иметь все 200. С такими «специалистами» никакого развития не будет.
– Вы говорите об управленцах, а рабочие руки-то в селе еще остались?
– Да, проблема квалифицированных кадров сегодня стоит не менее остро. Да и не работает эта власть с кадрами. Понятно, что успех хозяйства — это работа людей. Если люди приходят понимающие, то и надои хозяйство получает, и мясомолочное и мясное направление развивать можно. Сегодня же если и кричат о том, что увеличили надои, то это непременно от трех коров. Да, этих трех коров можно хорошо кормить и получать увеличение количества молока… в процентах! Но с трех коров нынешних не будет столько молока, сколько было в советском хозяйстве. Вот я работал управляющим в Михайловском отделении, у нас было 360 дойных, 700 голов молодняка, 1500 поголовье овец, 132 лошади. Сегодня в бывшем Чаинском совхозе — в нем было три отделения Чаинское, Мальковское, Михайловское — ничего нет! Целые деревни вымирают. Раз не стало животноводства, не стало и 50% рабочих мест в деревне. Ведь телята, овечки, кони — это все трудоемкость, это круглогодичная занятость, рабочая сила нужна большая.
– А в полеводстве лучше дела?
– И полеводство тоже сократилось, хотя там полегче. Сезон отработал — зиму пережил. В прошлом году наши фермеры в Купино хорошо сработали, урожай хороший получили, однако, реализовать его так же успешно, как вырастили, не смогли. Переизбыток на рынке случился, или что? Импорт настолько велик, что свое зерно некуда девать? Это что за государственная политика?! С такой политикой сельское хозяйство обречено на полное уничтожение. Вы любую страну возьмите, везде сельскому хозяйству уделяют особое внимание. Где в мире есть прибыльное хозяйство? Везде сельское хозяйство убыточно, а особенно у нас в Сибири. Нынче вот засуха — капитальная. Как говорится, «посадишь оглоблю — вырастет тарантас». И без дотаций и госпомощи, без решения проблем селян, ничего в селе не будет. Да, есть направления прибыльные в сельском хозяйстве — можно огурцы, клубнику производить. Но людям же нужно на столе иметь хлеб, молоко, мясо.
– Говорили много про крестьянско-фермерские хозяйства — так, дескать, весь мир работает…
– Одно время принято было говорить о крестьянско-фермерских хозяйствах, как о перспективном направлении. Да и процветали даже они сначала, но только до тех пор, пока существовали колхозы-совхозы, где, по-русски говоря, можно было что-то «загрести» и использовать. А как коллективные хозяйства «проели», сразу и крестьянско-фермерские хозяйства у нас посыпались — 2-3 года всего прошло. В газете «Маяк Кулунды» — одно за другим объявления: «ликвидировано КФК такое-то». Потому что не способны фермеры в одиночку себя содержать. Особенно на нашей степной земле, которая входит в зону рискованного земледелия, нельзя здесь без поддержки государства выживать. Здесь должны быть хозяйства коллективные. И работать, опираясь друг на друга. В одиночку очень тяжело — если и есть, то на весь район несколько крупных фермеров, успевших колхозное освоить.
– В Купино закрыли нефтебазу. Это как-то сказалось на ценах на горючее?
– Это прежде всего ударило по престижу района. Нефтебеза у нас была, был кирпичный завод, военный ламповый завод, аэродром военный, гражданский аэродром — самолеты летали. Теперь ничего нет. По стоимости горючки — могу вот какой пример привести: литр молока закупается у населения по 10 рублей, а купить литр горючего — нужно 23,20 руб. Вот и все сопоставление. Паритет цен далеко не в пользу сельхозпроизводителя. А перед каждой посевной — всплеск роста цен. Ну что к чему! По идее, наоборот должны снизить стоимость, ан нет… Солярка раньше стоила копейки. Сколько требовалось предприятиям — столько обеспечивалось. Сегодня дизтопливо стоит, как АИ-92 — 23,20 руб. А ведь если «К-700» работает — он на сутки 600 л топлива берет. Себестоимость посчитайте при этом. Посеешь на миллион — убытков пожнешь на 2 миллиона.
Что б мне не говорили по телевизору, мы не чувствуем поддержки государственной власти. Один ничего не сделаешь на селе.
