31.05.2007 16:20
Со времен Древнего Рима и по наши дни, когда США в отчаянии от безуспешных попыток навести порядок на мексиканской границе, начали строить вдоль нее стену, обезопасить свои рубежи смогло только одно государство. Это был СССР.
«Граница на замке»
Задача по охране своих границ для СССР невероятно осложнялось объективными причинами -— самая большая в мире протяженность границы, проистекающие из этого огромные расходы на содержание погранзастав, наличие беспокойных и хорошо вооруженных соседей. Любимый многими россиянами Збигнев Бжезинский в своем труде «Великая шахматная доска» дал все-таки наиболее точное определение землям, входивших в состав СССР — «Неartland», «Сердце Земли». «Кто владеет Евразией, тот владеет миром»- утверждал Бжезинский. Но владеть, это значит и охранять. Стоит отметить, что, с 1945 по 1991 года попробовать на прочность «первого рубежа обороны» Советского Союза пытались многие. Но советские погранвойска опровергли старинную истину, о том, что нельзя быть сильным везде. Начиная с Корейской войны и заканчивая Афганской, «зеленые фуражки» доказали, что по праву считаются одним из сильнейших подразделений Красной Армии. В историографии особенно выделяются бои за остров Даманский, где советские пограничники совершили чудо с тактической точки зрения — в краткосрочных боях измотали многократно превышающего в силах противника, при этом, не уступив не пяди земли и имея коэффициент потерь 1 к 1000. История просто не знает подобных примеров! В афганской кампании советские пограничники вели успешную борьбу с подразделениями партизанского типа, что считается самым сложным в военном искусстве. Стоит отметить, что часть операций они выполняли на территории Афганистана, что не в пример осложняло выполнение заданий. Но пограничники успешно справились и с этим.
«Граница на распашку»
Конечно, в тот момент никто не мог представить, что через несколько лет война придет в советские города. После распада СССР и образования новых независимых государств, граница стала «прозрачной». И если раньше в географических атласах чтобы выделить ее отмечали красным цветом, то в девяностых годах она стала красной от пролитой на ней крови. Особенно, это касается Средней Азии и Кавказа, где до сих пор тлеют огоньки будущих конфликтов. Действия США лишь добавляют нестабильности в этом регионе. После прихода американцев в Афганистан производство наркотиков в этой стране выросло по разным оценкам в 5-8 раз! Теперь вся экономика Афганистана держится на «дурмане», а это значит, что под боком у России находятся 20 миллионов человек, которые не умеют ничего делать, кроме того, как воевать и выращивать мак. Транзит и тех и других продуктов с маркой «Маde in Afganistan» лежит через среднеазиатские республики, граница с которыми у России зияет огромными «окнами». Закрыть их нет ни политической, ни экономической возможности---российская власть помимо «нефтяной иглы» подсела и на «допинг трудовой миграции», и официально декларируя борьбу с «нелегалами», не хочет обострять отношения со среднеазиатскими республиками, где у ряда российских монополий есть крупные инвестиционные проекты. То, что власть никогда не пойдет на потерю «партнерских взаимоотношений» во имя интересов собственного народа очевидно. Достаточно вспомнить пример договора с Казахстаном, касающийся «размена» отказа от прав на исконные русские земли Семипалатинской области на 50% Имашевского газового месторождения. Газ важнее миллионов русских, живущих в статусе «нацменьшинства». Это доказывает, что процесс глобализации отрицает наличие государственных границ, признавая лишь границы деловых аппетитов. Сейчас российские пограничники стали заложниками «многовекторной политики» и отсутствия точной демаркации с большей частью сопредельных государств. В последнее время для решения проблемы потенциальных приграничных конфликтов российская власть выбрала политику уступок. Особенно большое поле для такого рода политической игры открывается в Сибири и на Дальнем Востоке, где огромные незаселенные районы являются предметом торга со стремительно набирающим силу Китаем. Слово «граница» в XXI веке стремительно теряет свой сакральный смысл. Если раньше оно обозначало начало государственности, то сейчас это не более чем условность, которая постепенно суживается как шагреневая кожа после очередных «исторических» переговоров. Времена сержанта Кошкина с его верным Алым прошли. Навсегда ли? — вопрос, который нам предстоит решать в обозримом будущем.
